Итоги реализации закона «Об
энергосбережении и энергоэффективности»
23 ноября 2019 года исполнится 10
лет с даты принятия Федерального закона N 261-ФЗ «Об
энергосбережении и повышении энергоэффективности…».
Изначально настораживало
нереальность сроков и способов реализации многих поставленных в законе задач.
Государственные
структуры оказались не готовы к быстрому введению закона в действие. Основная масса
предусмотренных подзаконных актов выходила с опозданием от утвержденного
графика на 6-9 месяцев, а некоторые не разработаны и до сих пор.
Попробуем
проанализировать некоторые ключевые положения.
До 1 января 2011 года
органы государственной власти и местного самоуправления должны были завершить
оснащение их зданий приборами учета воды, природного газа, тепловой и
электрической энергии. Это же касается и собственников других нежилых зданий. А
к 1 января 2012 года должно быть завершено оснащение не только всех жилых
домов, но и индивидуальных квартир, и садовых (дачных) строений (если последние
объединены общей системой энергоснабжения, принадлежащей их собственникам и
подключенной к централизованному энергоснабжению). Исключение составляли только
объекты, с заявленной мощностью электропотребления менее 5 кВт и максимальной
расчетной тепловой нагрузкой менее 0,2 Гкал/ч, а также объекты ветхие,
аварийные и подлежащие сносу или капремонту до 1 января 2013 года. В 2015году
по 13-й статье закона в каждую квартиру, где есть газ, должны были прийти также
и газовые счетчики.
Эти сроки, были
изначально провальные.
Энергоснабжающие
организации, согласно логики законодателя, призваны были «додавить» потребителя
и сами (но за его счет с рассрочкой до пяти лет) в течение года установить
приборы учета там, где они не будут установлены в срок, предусмотренный
законом. При этом финансовое бремя ложилось не только на «нерадивых»
потребителей, но и на законопослушных, которые, естественно, должны были
профинансировать «рассрочку платежей» за установленные приборы (либо через
тариф, либо через местный бюджет). Кроме того, уже сейчас намечается тенденция,
что после тотальной установки приборов учета резко увеличивается тариф на
энергоресурсы, компенсируя скрытые прежде эксплуатационные издержки
энергоснабжающих организаций. Числитель (издержки остаются прежними), а
знаменатель (обьёмы энергоресурса) при определении тарифа снижается до 40%. То
есть сокращение обьёмов потребления энергоресурсов прямо противоречило
интересам монополистов при существующей методики тарифного регулирования. А
попытки ввести в регулирование тарифов принципы бенчмаркинга (эталонных
практик), натолкнулись на мощное
лоббисткое сопротивление газовиков и энергетиков.
Человеку, незнакомому с
метрологией, кажется, что если везде поставить, например, счетчики воды, то
можно добиться полного контроля за утечками. Но тот, кто уже поставил себе
водосчетчик, давно обнаружил, что прибор не чувствует тонкой струйки воды или
электросчетчик даже с классом точности 0,5 S не всегда определяет расход электроэнергии от зарядных устройств. Когда
законодатель требует от бюджетных организаций ежегодного сокращения
энергопотребления, например тепла, на 3%, а для контроля за этим сокращением
установки прибора учета, погрешность которого 4%, это абсурд, во всяком случае,
с точки зрения метрологии.
Более того, все приборы
учета нуждаются в обслуживании и периодической метрологической поверке. Без
этого они перестают считаться средствами измерения. Но у нас в стране не
настолько развит этот сервис, чтобы качественно обслужить даже имеющийся уже
парк приборов. Глобальное и стремительное увеличение их количества может
привести к тому, что эти услуги станут виртуальными по форме, но материальными
по затратам. В Калужской области до сих пор нет оборудования, для поверки
приборов учета, без их демонтажа на месте установки даже в ФБУ «ЦСМ Калужской
области» . В результате поверка прибора учета
для потребителя создаёт огромную проблему, при отсутствии рынка и
доступности этих услуг.
Если мы опять надеемся,
что рынок сам все решит в лучшем виде, то лучше и не надо было начинать. Нужна
государственная политика по развитию реальной инфраструктуры обслуживания,
поверки и контроля эксплуатации приборов учета. Но в законе не прописано, кто и
с какими полномочиями должен осуществлять такой контроль.
Из наиболее важных
вопросов организации энергосервиса, оставшихся также без правового
регулирования, следует отметить отсутствие, во-первых, инвестора (финансового
органа) среди сторон договора энергосервиса, во-вторых, порядка перехода права
собственности на установленное оборудование, а также урегулирования вопроса
неотделимости нового оборудования от старых систем в ситуации прекращения
договора, в-третьих, правил учета при определении размера экономии,
достигнутого в результате энергосервиса, факторов, влияющих на объем
потребления энергетического ресурса (изменение назначения, количества и режимов
функционирования энергопотребляющих установок, качества энергоресурсов,
площадей и объемов помещений, погодных условий и т.п.).
При этом, если первые
два момента стороны как-то могут предусмотреть и учесть при подготовке договора
энергосервиса, то предусмотреть и описать заранее на много лет вперед все
факторы (особенно важно- изменение тарифной политики), которые могут повлиять
на результат энергосервиса в течение всего срока договора просто невозможно. И
это может перечеркнуть весь результат, а значит, и интерес к договору.
Этот вопрос тесно переплетается
с проведением энергетических обследований, которым в законе уделено большое
внимание. Во всяком случае, про то, что энергетические обследования должны проводиться для подтверждения
энергосбережения, достигнутого реализацией мероприятий, ничего не сказано. Все
внимание законодателя сосредоточилось на
разработке мероприятий.
Установлено, что до 31
декабря 2012 года все органы государственной власти и местного самоуправления,
их организации и организации, финансируемые за счет бюджета, организации,
осуществляющие регулируемые виды деятельности или производство либо транспортировку
энергоресурсов, а также организации, энергозатраты которых превышают 10 млн руб
в год, обязаны были организовать и
провести первое энергетическое обследование, которое должно быть проведено
повторно через 5 лет. Данные сроки изначально закладывали неритмичность (2 года
аврала – 3 года простоя) в работе всех звеньев, начиная от энергоаудиторов,
проводящих обследования до уполномоченного федерального органа по сбору и
анализу данных энергетических паспортов, составленных по результатам
энергетических обследований. Необходимо было распределить хотя бы обследование
«бюджетников» на весь пятилетний период. При
такой неритмичности невозможно организовать нормальный рынок профессиональных
энергоаудиторских услуг, а также высокое качество и эффективное использование
результатов энергопаспортизации.
Система саморегулируемых
организаций(СРО), на которые государство возложило ответственность за качество
энергетических паспортов, в данной ситуации просто не в состоянии справиться с
этой задачей, являясь только лишним передаточным звеном, требующим
дополнительных денег. В России нет столько профессионалов
энергоаудиторов, сколько уже создано СРО по энергообследованиям. Необходимо
было просто разработать национальные стандарты по
энергоаудиту, на которые смогли бы ориентироваться профессиональные
энергоаудиторские объединения. Так до сих пор и не разработан реестр
энергоэффективных технологий. Было позволено энергоснабжающим организациям
самим проводить энергоаудиты, в том числе их потребителей, хотя энергоэффективность в корне противоречит
их интересам. Так ПАО «Калужская сбытовая компания» проводила энергоаудит МУП
ГЭТ «Управление калужского троллейбуса» города Калуги. Результат работы этого
предприятия, где определяющей статьёй себестоимости является электроэнергия,
всем известен.
Энергопаспортизация
была построена таким образом, что реальная эффективность мероприятий никого
особенно не интересовала, а волновала только наличие паспорта и его
своевременная передача наверх. Сам энергопаспорт в его новом облике
представляет собой скорее статистический отчет об энергопотреблении за пять
истекших лет, а не результаты поиска нерациональных потерь и скрытых резервов
повышения энергоэффективности. В результате миллиарды бюджетных и коммерческих
рублей были потрачены на энергопаспорта, программы энергоэффективности, схемы
теплоснабжения и т.д., которые изначально были фактически выброшены в «мусорные корзины». В результате
всё свелось к замене лампочек и светильников…на уровне потребления, а сокращение
затрат на уровне производства первичных и вторичных энергоресурсов и их потерь
при трансформации и транспортировке осталось без внимания, при лоббировании
своего статус-кво федерального и регионального уровня монополистов.
Главная
идея закона, как уже неоднократно отмечалось,
заключается в требовании определенного уровня положительного экономического
эффекта от производства и использования энергетических ресурсов для потребителя
и снижения тарифов на них. С этой целью и классы энергоэффективности должны
устанавливаться на продукцию, и целевые показатели для региональных программ
энергосбережения определяться. Для действенного контроля энергоэффективности и
принятия обоснованных управленческих решений нужны четкие показатели и
критерии, нужны методики расчета этих показателей и методики их анализа,
создание которых, кстати, и предусматривает закон. Необходимо полностью
пересмотреть методики регулирования тарифов с понуждением энергоснабжающих
организаций сокращать затраты и потери сбалансировав их с сокращением обьёмов потребления энергоресурсов
потребителями. Но уполномоченные органы, под давлением
лоббистов, не спешат с выпуском всего этого инструментария.
В результате большая
часть разработанных и уже утвержденных в соответствии с новым законом
региональных программ энергосбережения содержит, такое множество
неустановленных целевых показателей, проверить которое просто невозможно. И вот
эти программы с сомнительными показателями уже сейчас на много лет вперед
закладывают виртуальный подход к повышению энергоэффективности. Будут
расходоваться реальные деньги, потому что в сложившейся ситуации качество
программы несущественно, так как само наличие программы энергосбережения
является необходимым условием выделения немалых бюджетных средств. В результате
происходит дискредитация самой идеи повышения энергоэффективности, а целевые
показатели становятся набором цифр, не имеющих ничего общего с реальностью.
Каковы же результаты
реализации Закона?
Энергоемкость российского ВВП по факту
реально не считается.
В докладе Аналитического центра при
правительстве (АЦ) «ТЭК России — 2018» отмечается, что возобновление
экономического роста в 2017 году не обеспечило прогресса в энергоэффективности.
«Росстат зафиксировал заметный рост потребления энергии в России в
2017 году (примерно на 1,5%). Поскольку темп экономического роста был примерно
таким же (1,6%), достигнута лишь стабилизация энергоемкости после кризисного 2016 года. Энергоемкость
ВВП остается выше минимума 2013–2014 годов»,— отмечают в АЦ.
Эксперты при этом отмечали, что отсутствие адекватных
данных о динамике энергоемкости ВВП за прежние периоды не позволяет судить о
прогрессе в выполнении поставленной президентом в 2008 году цели снизить
показатель на 40% к 2020 году по сравнению с 2007-м. Расчеты ЦЭНЭФ
демонстрируют: по сравнению с 2007 годом энергоемкость ВВП не изменилась. «И
десять лет назад, и сейчас энергоемкие производства занимают 70% экономики»,—
поясняет глава ЦЭНЭФ Игорь Башмаков.
Напомним, что в
2015–2017 годах правительство фактически отказалось от реализации этой цели,
сократив финансирование программ энергоэффективности в сто раз: с 5 млрд руб.
до 50 млн руб. При этом полномочия в этой сфере были переданы от Минэнерго
Минэкономики РФ. Сейчас, по словам нескольких
источников , Минэкономики « готовит новый ежегодный госдоклад» по
энергосбережению и энергоемкости. Причина проблем — отсутствие адекватной
соответствующей статистики: за десять лет чиновники даже не смогли наладить
систему учета и сбора соответствующих данных.
Сравнивать интенсивность
использования энергии на единицу ВВП России с наиболее развитыми странами нет
смысла, так как этот разрыв только увеличивается и составляет в 2,5-3,0 раза
выше. В пример можно привести Белоруссию, которая за этот же период, вошла в первую десятку самых энергоэффективных стран в
пересчете на паритет покупательной способности.
В Калужской области
публичных отчетов Правительства региона об энергоэффективности не доводилось до населения за 10 лет ни разу.
При максимальном показателе 85 баллов
в рейтинге энергоэффективности регионов
Калужская область за последний доступный итоговый год набрала 44 балла. По рейтингу
энергодостаточности регион находится на 62 месте из 85 регионов.
За 10 -летний период реализации Закона, ни
одна существующая теплофикационная котельная в Калужской области не была
модернизирована в ТЭЦ с комбинированной выработкой тепловой и электрической
энергии, где лежит основной потенциал энергоэффективности. Более того властями
навязывается тупиковый путь, в угоду Газпрома,
на ликвидацию централизованного теплоснабжения и переводу многоквартирных домов
на индивидуальное газовое отопление. Уже всем давно понятно, что с точки зрения
безопасности, газ из жилищ нужно постепенно выводить.
В рейтинги по
энергоэффективности среди региональных сетевых компаний «Калугаэнерго» занимает
последние строчки практически по всем показателям ,в том числе по индексу
сокращения потерь в энергосетях. Коэффициенты нагрузки электросетей и загрузки
газопроводов снижаются. Судя по уровню тарифов на энергоресурсы и задолженности
потребителей (при сопоставимых условиях) -основной индикатор
энергоэффективности- регион находится на одном из последних мест по этому
показателю в стране. Уровень
текущей оснащенности приборами учета
жилых помещений в регионе составляет от
10 до 20% по данным ГИС ЖКХ.
|
Уровень оснащенности приборами учета различных энергоресурсов в среднем
по России на 01.01.2019 г составляет.
|
|
Ресурс
|
План, %
|
Факт, %
|
|
Вода
|
100
|
43
|
|
Электроэнергия
|
100
|
57
|
|
Тепловая энергия
|
100
|
51
|
|
Газ
|
100
|
12
|
|
Можно
с уверенностью констатировать, что ещё один помпезный, жизненно важный
национальный проект, провален по всем показателям и Россия ещё больше отстала
по конкурентноспособности по базовой отрасли экономики от мировых лидеров.
В.И.Житов 14.10.2019 г.
