09.03.2018: ГОСУДАРСТВО, УЙМИ РУСОФОБОВ

Настало время по-настоящему решить проблему «русских статей» УК РФ – дальше уже некуда          Для начала – цитаты из нескольких обращений Международной общественной организации «Русское Собрание» на имя Президента России В.В. Путина.    По вопросу возможной и желательной амнистии: «Мы просим Вас предусмот­реть, чтобы амнистия обязательно коснулась лиц, осужденных и находящихся под следствием по 280-й (публичные призывы к осуществлению экстремисткой деятельности), 282-й (возбуждение ненависти либо вражды) статьям УК РФ. Наряду с этим просим Вашего вмешательства в вопрос пересмотра практики определения запрещенной литературы, под которую порой подпадают классические научные и литературные произведения. Нередко на основе неквалифицированного и идео­логически мотивированного определения “запрещенной литературы” со стороны правоохранительных органов производится давление на русских ученых, писателей, общественных деятелей…».     Речь, как понятно, идет об амнистии по «русским статьям». Хотя проблема не только и не столько в амнистии. Согласятся ли внутренне многие осужденные по «русским статьям» на амнистию за «нарушения», которые они, по сути, не совершали? Хотелось бы, чтобы правоохранительные органы и суды в первую очередь думали перед обвинением и осуждением, чтобы потом не бороться с последствиями. Но по огромному перечню сомнительных обвинительных приговоров уже не до сантиментов. Хотя бы не оправдать, но – амнистировать.    Из Обращения в поддержку видного русского ученого, писателя и издателя, Директора Института Русской Цивилизации Олега Анатольевича Платонова и насчет действий отдельных представителей правоохранительных органов по обвинению русских патриотов в «экстремизме»: «В настоящее время О.А. Платонову вменяется в вину, что он был редактором книги В. Ерчака “Слово и дело Ивана Грозного”. Редактором, но не издателем! Также О.А. Платонову вменяется в вину издание книг “Загадки Сионских протоколов” и “Сионские протоколы в мировой политике”, которые были написаны им в 1990-х годах… Хотя... текст данных “протоколов” содержится в ставшей уже классическим произведением русской литературы книге С.А. Нилуса “Близ есть при дверех”… Просим Вашего содействия, многоуважаемый Владимир Владимирович, в разрешении данной коллизии вокруг Института русской цивилизации и О.А. Платонова и ограждении русских патриотов, всего нашего общества от неквалифицированных действий правоохранительных органов».    А что со статистикой по «русским статьям»? Данные несколько разнятся.    Раньше можно было найти в начале или середине года сведения за предыдущий год. Так, в мае 2016 года можно было ознакомиться с информацией о предыдущем 2015 годе. Кривая графика начиная с 2011 года тогда шла резко вверх. Небезосновательно предполагаю, что на 2017 год, по сравнению с 2016-м, кривая еще более резкая. Только ее нельзя увидеть. Данных нет.    В приведенной информации почти двухлетней давности говорилось: «В России за последние пять лет в три раза выросло число осужденных по антиэкстремистской статье УК 282… С 2011 года резко выросло число осужденных по самой знаменитой антиэкстремистской статье 282 УК и трем ее пунктам (возбуждение ненависти) со 137 до 414 человек. В первую очередь растет число осужденных по ч. 1 этой статьи (возбуждение ненависти либо вражды…, совершенное с использованием интернета). Если в 2011 году было 82 таких осужденных, то в 2015-м – уже 369. Эксперты видят в раскручивающейся спирали антиэкстремистских дел дань палочной отчетности силовых органов и борьбу, основанную не на “здравом смысле”, а на буквально бюрократическом толковании законов. Абсурдное применение законов мешает научным, политическим и этическим дискуссиям о фашизме и экстремизме. Силовики в этой сфере ловят сигналы властей и стараются выслужиться… дело доходит до гротеска».    Верные выводы о «раскручивающейся спирали», «гротеске» и «палочной системе». Сейчас – 2018 год, а статистики в открытом доступе практически невозможно найти даже за 2016 год, не говоря уже о 2017-м. Однако все и без точных данных знают: число осужденных из года в год растет.    Относительно свежие данные удалось найти только в материалах, посвященных законопроекту ЛДПР об отмене статьи 282. Видимо, эти сведения содержатся в пояснительной записке к законопроекту: «Согласно официальным статистическим сведениям, представленным Верховным судом РФ, в 2014 году по статье 282 УК осуждено 267 человек, в 2015 г. – 378, в 2016 г. – 395, а в первом полугодии 2017 г. – 205».    О втором полугодии 2017 года данные отсутствуют. Понятно, что осужденных не меньше, чем в первом полугодии.    Вообще-то, по-хорошему, 282-я (или подобная ей) статья в УК РФ нужна. Для пресечения действий всякого рода исламских (точнее – псевдоисламских) радикалов, лиц, сеющих межрелигиозную рознь, порочащих Православие, за русофобские и антигосударственные действия и высказывания, идеологов всевозможных сект, разлагающих общество и мораль, сепаратистов всех мастей, ряда иных категорий потенциальных преступников. Но разве у нас «по-хорошему»? Если и попадаются осужденные по указанным выше мотивам, то в большей степени в качестве исключений.    Справедливости ради нужно сказать, что 282-й статьей иногда возмущаются и радикальные либералы, и всякого рода правозащитники. К сожалению, именно они в основном занимаются анализом применения 280-й и 282-й статей, поэтому из их тенденциозных комментариев можно сделать вывод, что неправомерно наказываются в основном лица либеральной и «модернистской» направленности. Действительно, иногда 282-я статья, правда, обычно, идущая второй и второстепенной, применяется и по отношению, например, к сепаратистам или богохульникам.    Как отмечает одна из правозащитных организаций: «Властями (России) успешно применяются… законы для преследования за интернет-высказывания. Все чаще критика властей приравнивается к “экстремизму”, особенно в отношении таких тем, как Крым, Русская Православная Церковь (РПЦ), война в Сирии и так далее».    Если верить этим «правозащитникам», то почти только по отношению к сепаратистам и кощунникам статья и применяется. На самом деле это не так.    Что касается призывов «сдать Крым» и иных сепаратистских заявлений, то для наказания за это существует статья 280.1 «Публичные призывы к нарушению территориальной целостности России» (не путать со статьей 280 (части 1 и 2), тоже «русской статьей» «Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности», – это разные статьи). Правда, ни «нерусская» 280.1, ни «русская» 280 статьи не применяется к оголтелым сепаратистам.    Ксюша Собчак, помимо глубоких познаний в вопросах защиты геев и всех ЛГБТ, «разбирается» еще и в международных «меморандумах» о нераспространении ядерных вооружений. «С точки зрения международного права Крым украинский. Точка... Мы нарушили Будапештский меморандум 94-го года. Мы обещали, и мы это обещание не выполнили. Точка», – заявила она в октябре 2017 года.    И что по «точкам» Ксении Собчак открытых призывов к нарушению территориальной целостности России? Никто нечего не возбуждает. УК только для русских? Или для Собчак тоже?    Итак, для привлечения за подобные заявления достаточно применения «нерусской» статьи 280.1 «Призывы к нарушению территориальной целостности».    Ну а оскорбление чувств верующих подпадает под статью 148 УК РФ «Нарушение права на свободу совести и веро­исповедания». Ее и нужно применять по отношению к всевозможным «пусси-райт», «ловцам покемонов в храмах», сектантам, «ЛГБТ-активистам», да и порой к самим «правозащитникам». Поэтому спекуляции «правозащитников» и либеральных «экспертов» направлены на то, чтобы все смешать в одну кучу, прикрыться неправомерным применением 282-й статьи против русских. Между тем нужно, наоборот, отделить одно от другого. По сепаратизму и оскорблению чувств верующих достаточно применения других, но не 282-й статьи.    А по «русским статьям» осуждаются в основном русские за простое выражение своего мнения, обращение внимания на проблемы ущемления прав русского народа, за научные труды. Часто статья 282-я УК, равно как и некоторые иные «русские статьи», применяются в совершенно безобидной ситуации, а иногда и в обратном исчислении – против приверженцев государственного единства и мира между народами России, за отстаивание норм морали или исторической достоверности. Достаточно интересные мнения по этой проблематике можно посмотреть в материале «Обвинение в экстремизме как орудие русофобии» от 14.12.17 на сайте «Русского Вестника».        В какой-то мере до власти начинает доходить, но как-то медленно и вяло. Председатель Верховного Суда Вячеслав Лебедев, отвечая на вопрос, планируется ли гуманизация статьи УК РФ за распространение, в том числе репост экстремистских и запрещенных материалов, сказал: «Коллегия Верховного суда обсуждает этот вопрос». «Наказание за репосты запрещенных материалов могут смягчить» – звучит в заголовках свежих новостей. Значит, «обсуждают», «могут смягчить». А могут и «не могут». Тем более что «перепост» («репост») – это только один из видов незаслуженно и тупо налагаемых на людей наказаний.    Более «интеллектуальный» подход демонстрируется у нас судами и правоохранительными органами в определении «запрещенной литературы» и в наказании за ее использование. В принципе примера обвинения О.А. Платонова, о котором речь шла в начале материала, достаточно для осмысления – точнее, для невозможности осмысления данной практики. «К перечню “экстремистских” относят классические литературные и философские произведения великих русских мыслителей. “Компетентные органы” и сомнительные “эксперты” все больше решают, что можно читать в России, а что – нет. Мы сомневаемся в квалификации лиц, которые наделены такой высокой ответственностью. Есть все основания полагать, что недалек тот день, когда к “экстремистским” и запрещенным станут относить произведения, скажем, Александра Сергеевича Пушкина или Федора Михайловича Достоевского» – совершенно верно говорится в другом Обращении в защиту О.А. Платонова, подписанным главными редакторами патриотических изданий. Насчет произведений Пушкина и Достоевского – не шутка, дело к тому и идет.    Вернемся к законопроекту ЛДПР. В сложившейся ситуации я бы в большей степени согласился с депутатами Государственной Думы от ЛДПР – лучше напрочь отменить 282-ю статью. Надеяться, что государство в ближайшее время урегулирует правоприменительную практику, при таких-то массовых прецедентах как-то не приходится.    «Среди привлеченных к уголовной ответственности лиц много русских патриотов и общественных деятелей. В обществе ст. 282 УК даже получила название «русская статья», поскольку очень большое число осужденных по этой статье являются этническими русскими», – подчеркивают депутаты ЛДПР в пояснительной записке к своему законопроекту. Но Правительство РФ и Верховный суд высказались против принятия этого законопроекта. Правительство в духе приверженности отстаивания пустых западных «прав человека» пишет в своем отзыве о каком-то «равенстве прав и свобод человека независимо от расы, национальности, отношения к религии», которое якобы обеспечивает применение 282-й статьи УК РФ. На практике мы видим, какое именно «равенство» дает «русская статья» – привлечение к наказанию в основном русских. Поэтому при таком Правительстве бессмысленно надеяться на «здравый смысл».    Перед следующими ниже суждениями сделаю одну ремарку, чтобы быть правильно понятым.    Я считаю, что в системе органов государственной власти наиболее эффективно действующими являются министерства и структуры силового блока. Министерства и ведомства экономического и социального блока – об этом много сказано – продолжают гнуть либеральную линию, усиливающую общие риски для страны. В этой ситуации именно силовой блок, учитывая нарастающие опасности для страны, во многом обеспечивает общественную стабильность в государстве. В силовой блок, понятное дело, входят и Министерство внутренних дел, и Следственный комитет России. И все же на одну тему, относящуюся к МВД и СК, вынужден обратить внимание.    С некоторых пор в структуре МВД со­зданы структуры по борьбе с экстремизмом. И здесь, если правильно понимать «экстремизм», то есть реальную опасность для общественного строя, то борьба с экстремизмом более чем необходимое дело. Допускаю, что в поле зрения МВД и Следственного комитета России попадают иной раз реальные экстремисты – приверженцы радикальных взглядов, богохульники, сепаратисты и потенциальные террористы. Только сдается мне, что реальными экстремистами в большей степени занимается ФСБ и близкие ей структуры. Безу­словно, и МВД, и СКР вносят вклад в борьбу с реальным экстремизмом. Но наряду с этим, к сожалению, занимаются еще и «ловлей блох», поиском мнимого экстремизма. Так, насколько понял, представители СКР были главными исполнителями обысков в Институте русской цивилизации и в квартире О.А. Платонова.    Борьба с ложным экстремизмом – занятие не просто бесполезное, но и вредное для государства. Во-первых, незаслуженно страдают люди и дело, которым они занимаются. Во-вторых, пострадавшие по «русским статьям» и их близкие становятся обозленными, настраиваются против государства. Подрывается авторитет государства и Президента России. В-третьих, государство для самого себя закрепляет порочные идеологические ориентиры, путая реальный экстремизм с ложным, а иногда и с «антиэкстремизмом». Ведь многие русские, осужденные по 282-й статье, равно как и по другим «русским статьям», по сути, выступают за приверженность Православию, за усиление норм морали, укрепление государствообразующего русского народа – значит, выражают государственные интересы. А им: кому – на всю жизнь «статью» условно, кому – разрушительный для семьи штраф за выражение своего мнения, а кого и в тюрьму.    Кстати, до середины 2008 года в структуре МВД существовал департамент по борьбе с организованной преступностью и терроризмом (ДБОПиТ). Думается, что был правильный упор на совершенно практические вещи – на борьбу с «организованной преступностью» и «терроризмом». То есть на то, что реально угрожает государственным интересам и общественному порядку. Но затем вместо этого подразделения появляется Главное управление по противодействию экстремизму (Управление «Э»). «Экстремизм» – понятие достаточно расплывчатое. Иными словами, Управление «Э» под «экстремизм» может подвести все что угодно, равно как и наоборот, – в реальных преступных посягательствах не увидеть этот самый экстремизм.    По стечению обстоятельств, примерно в 2007–2009 годах как раз наблюдается рост «борьбы» с мнимым экстремизмом, увеличение числа осужденных по «русским статьям». В это же время, по непроверенным, но многочисленным сведениям, структуры МВД составляют списки «русских националистов», «русских экстремистов» (или расширяют эти списки?), то есть списки лиц, с их точки зрения, тяготеющих к крайним национальным взглядам. Ну степень подготовки работников таких подразделений в МВД, особенно на местах, понятное дело… оставляет желать лучшего. Вряд ли там работают люди хоть немного и отдаленно озаренные светлой русской идеей в изложении великих русских мыслителей, способные видеть разницу между «шовинизмом», «нацизмом» и «национализмом», а тем более различать «западнических националистов» (они же – «евронационалисты», они же – «нацдемы», они же – «скинхеды») от настоящих «русских националистов», людей православных и имперски мыслящих. Для них (работников) – все едино! «Поколение некст» – и там, в структурах МВД. Плюс «старшие товарищи» из либерального стана.    И вот такие кадры решают, кого осуждать, а на кого не обращать внимание! Вот вам и результат, да еще в наложении на «судебную практику» определения «экстремистской литературы». Кстати, «эксперты», определяющие «экстремистскую литературу», – такие же: часть – либералы, другие – «поколение некст», невежи и невежды, проще говоря.    …Меня еще интересует и совершенно практическая ситуация с моим добрым товарищем Игорем Кулебякиным. Только с кем во власти можно это обсуждать, если не решается положительно вопрос даже с О.А. Платоновым? Я не знаю. Достаточно подробно говорил об Игоре в материале «О вынужденных мытарствах русского патриота Игоря Кулебякина». Еще в 2007 году против него как главного редактора обнинской газеты «Московские Ворота» были возбуждены «дела» по 280-й и 282-й статьям за перепечатку критических материалов по русскому вопросу. Все те же опустошительные и изнурительные обыски, как и в случае с О.А. Платоновым в 2017 году. Вся атмосфера судебных разбирательств указывала на то, что его реально и надолго собираются посадить. Игорь до сих пор вынужден где-то скрываться.    Ему еще долго мыкаться? Почему законопослушный и добропорядочный гражданин своей страны должен быть гонимым государством? Более того, он не просто добропорядочен, а при любых иных условиях мог бы приносить пользу государству в общественных, журналистских и творческих сферах. А он долгие годы ущемлен в правах. Кто-то может сказать: «Сам виноват – надо было ему идти десять лет назад в суд и ждать приговора». Ответ на такие размышления ужасно прост – и ответ единственный: «Отказался сидеть в тюрьме». Вы его за это можете упрекнуть? А за что ему сидеть? Да ни за что!    По Игорю Кулебякину ситуация уникальна? Как видим из всего сказанного выше – нет. Не один он в стране незаслуженно преследуемый.    По состоянию на сегодняшний момент – «русскими статьями» бьют по «русскому вопросу». Государству настало время по-настоящему, комплексно и системно решить эти проблемы. Дальше уже некуда.     Андрей СОШЕНКО,    секретарь МОО «Русское Собрание»