Николай Сергеевич Кашкин

 (2 [14] мая 1829, Калуга — 29 ноября [12 декабря] 1914, Калуга) — русский общественный деятель, проходил по делу петрашевецев, действительный статский советник (1886). Автор весьма ценных мемуаров.

Происходил из столбового дворянского рода Кашкиных; сын избежавшего наказания декабриста С. Н. Кашкина. В 1847 году Николай Кашкин окончил Александровский лицей с серебряной медалью.

С весны 1848 г. Кашкин служил в Азиатском департа­менте Министерства иностранных дел. С октяб­ря 1848 года в доме у Кашкина еженедельно по вторни­кам собирался кружок «чистых фурьеристов», занимавших­ся главным образом изучением трудов Ш. Фурье; в кружок входили А. В. Ханыков, братья Дебу, Д. Д. Ахшарумов, А. И. Европеус, Н. А. Спешнев и др. По утверждению Каш­кина, он познакомился с М. В. Петрашевским только 7 апреля 1849 года, на обеде в честь Ш. Фурье, куда они решили пригласить к себе и Петрашевского, — а на собраниях петрашевцев он был лишь однажды. Ф. М. Достоевский на следствии отрицал факт знакомства с ним:

Что же касается до Кашкина, то я его и в ли­цо не знаю, и у Петрашевского никогда не ви­дел.

На одном из собраний Кашкин произнёс речь, основанную на тезисах труда А. И. Герцена «Дилетантизм в науке». В декабре 1848 г. Кашкин сделал на собрании своего кружка доклад «Идеалистический и позитивный методы в соци­ологии». А. С. Долинин отмечает перекличку богобор­ческих тирад Ивана Карамазова в «Братьях Карама­зовых» (глава «Бунт») с некоторыми положениями доклада Кашкина «Идеалистический и позитивный методы в соци­ологии», который он сделал на собрании своего кружка в декабре 1848 г. 

23 апреля 1849 г. Кашкин был арестован и 8 месяцев провёл в одиночной камере в Петропавловской крепости. 22 декабря 1849 г. Кашкин вместе с другими петрашевцами был выведен на Семеновский плац. Кашкин, как «малозамешанный» в преступлении, был приговорён к четырём годам каторги, но это наказание заменили разжалованием в солдаты с лишением дворянства. 

П. П. Семенов Тян-Шанский вспоминал:

"Младший из всех осуждённых был Кашкин <...>, только что окончивший Царскосельский лицей и до того получивший прекрасное домаш­нее образование, так как принадлежал к зажиточ­ной дворянской семье, владевшей значительны­ми поместьями. Кашкин был в высшей степени симпатичный молодой человек с очень гуманны­ми воззрениями. Одним из главных идеалов жизни он ставил себе освобождение крестьян. Верный этому идеалу, он, так же как Спешнев, после 1861 года сделался мировым посредником первого призыва."

23 декабря 1849 г. Кашкин был отправлен в Ставрополь, в 4-й линейный батальон. Участво­вал в боевых операциях Кавказской войны. В 1855 году произведён в прапорщики, в январе 1858 — в подпоручики; награждён орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».

В апреле 1857 г. Кашкину было возвращено потомственное дворянство[3], в сентябре 1858 г. он вы­шел в отставку, поселился в Калуге, управляя имением отца. В мае 1860 году Кашкину было раз­решено жить в столице. В период подготовки крестьянской реформы 1861 года входил в состав либеральной оппозиции в Калужском губернском комитете. Жил в Калуге и в родовом имении Нижние Прыски.

Кашкин встречался с Досто­евским, его женой и братом в 1861 г., о чём сви­детельствует письмо Кашкина к Достоевскому от 6 августа 1861 г.:

Мне очень прискорбно, мно­гоуважаемый Федор Михайлович, что за многи­ми хлопотами перед отъездом я не мог найти сво­бодного вечера, чтобы проститься с Вами: наде­юсь вознаградить себя в следующий приезд в Петербург. Прошу Вас засвидетельствовать моё искреннее уважение супруге Вашей и Михаилу Михайловичу и передать им просьбу мою — со­хранить мне доброе расположение, которым я пользовался <...> благодарю вас за добрые часы, проведенные в вашем обществе и поручаю себя вашей памяти.

В 1866—1869 годах — предводитель дворянства Козельского уезда; в 1870—1908 гг. — член калужского окружного суда (с 1874 года — товарищ председателя).

В. Пикуль процитировал воспоминания Кашкина:

После ссылки я установил с ним [Достоевским] близкие связи, всю жизнь уважая этого челове­ка. Последний раз я виделся с Достоевским в Пе­тербурге, как раз тогда началась Балканская вой­на[4], писателя я застал больным. Анна Григорь­евна сообщила мне, что вчера у них на квартире было заседание Славянского общества, и Федя так разволновался за страдания братьев-болгар, что с ним случился припадок. Он всё-таки вы­шел ко мне, долго говорил о великом будущем Славянского мира…

Существует легенда, согласно которой Достоев­ский после поездки в 1878 г. в Оптину пустынь посетил в Калуге Кашкина.