Новый порядок голосования по месту нахождения вводился ради того, чтобы дать возможность проголосовать тем, кто живет далеко от места «прописки». Когда его начинали обсуждать, пытались оценить количество таких избирателей: предполагалось, что их окажется около пяти миллионов. И вот, казалось бы, подтверждение: заявление на голосование по месту нахождения подали примерно 5,7 млн человек.
Однако когда ЦИК опубликовал количественные данные по участкам и эти данные после долгих трудов удалось скачать в виде единой таблицы и проанализировать, картина предстала гораздо менее радужная.
Первое, что стало ясно: внутрирегиональные миграции преобладают над межрегиональными. Это видно из сравнения числа прикрепившихся и открепившихся избирателей. По всем регионам числа близкие.
Отмечу, что по большинству регионов открепилось больше, чем прикрепилось. Прикрепившихся больше, чем открепившихся в 17 регионах: Москва, Московская область, Новосибирская область, курортные Крым, Севастополь, Краснодарский край, несколько западных регионов (Ленинградская, Новгородская и Псковская области), несколько дальневосточных регионов (Хабаровский край, Приморский край, Магаданская область, Сахалинская область, Чукотский АО), наименее понятны в этом ряду Чеченская Республика, Тюменская и Ярославская области.
Удивляет, что в Санкт-Петербурге открепившихся больше, чем прикрепившихся, причем на 103 тыс. человек. Питерцы предпочитают голосовать в Ленинградской области?
Но отношение числа открепившихся к числу прикрепившихся в основном близко к 1. Самое низкое значение (0,62) в Севастополе, еще в пяти регионах оно меньше 0,8. Самое высокое значение (1,8) в Калмыкии, еще в двух регионах (Мордовии и ЯНАО) оно выше 1,5. Иными словами нигде одно число не превышает другое вдвое.
Конечно, мы на основании этих данных не можем вычленить точно размеры внутрирегиональной и межрегиональной миграции. Это может сделать ЦИК, анализируя данные ГАС «Выборы», и хочется надеяться, что они это позже сделают. Мы же понимаем, что в тех регионах, где преобладает открепление, тоже могут быть прикрепившиеся из других регионов. И наоборот: из тех регионах, где преобладает прикрепление, часть избирателей могла открепиться, чтобы голосовать в другом регионе.
Но все-таки есть ощущение, что таких не очень много. По тем регионам, где преобладает прикрепление, суммарная разность между числом прикрепленных и открепленных составила 686 тыс. Полагаю, что размер межрегиональной миграции ненамного больше – вряд ли он больше миллиона. И соответственно внутрирегиональную миграцию можно оценивать как превышающую 4,5 миллиона.
Если это так, то результат должен вызвать удивление. Размер межрегиональной миграции кажется явно недостаточным, а размер внутрирегиональной – избыточным.
Видимо, значительную часть избирателей, живущих в одном регионе, а «прописанных» в другом, не удалось убедить воспользоваться новым порядком. Или их число оказалось меньше, чем оценивали?
Что касается внутрирегиональной миграции, то здесь разгадка скорее всего в банальном принуждении к голосованию на определенных участках, «закрепленных» за предприятием. О таких фактах мы много слышали, но их редко удается доказать. Обычные объяснения: никто никого не принуждал, люди сами так захотели, им по разным причинам оказалось удобнее в выходной день голосовать не около дома, а около места работы или еще где-то.
Впрочем, на выборах 10 сентября 2017 года нашим пермским коллегам удалось проследить, как жителей одного района, работников некоего завода, везли в другой район, чтобы они голосовали там, где захотелось хозяину завода.
И вот теперь есть ощущение, что статистика нам подтверждает факты массового принуждения. Пока это еще не строгие доказательства, но мы еще будем в это углубляться. А пока то, что лежит на поверхности.
Количество прикрепившихся и открепившихся по разным участкам распределено очень неравномерно. В каждом регионе есть участки с большим числом прикрепившихся и есть участки с большим числом открепившихся (мы эти таблицы ранее публиковали). Есть и участки, где одновременно очень много прикрепившихся и открепившихся.
Конечно, хорошо было бы разобраться с каждым таким участком. В некоторых случаях ситуация понятна. Например, студенческое общежитие. Хотя и здесь не все просто: многие студенты на выходные возвращаются домой, и есть сигналы, что им «рекомендовали» голосовать по месту учебы.
С участками, где большое число открепившихся, менее понятно. И тем более сложно понять, почему на одном и том же участке сразу несколько сотен прикрепилось и несколько сотен открепилось. Если не предполагать принуждение к голосованию поближе к работе.
Отмечу, что участки с большим числом открепившихся или прикрепившихся есть и в крупных городах и в небольших городках, где это еще менее понятно. Вот пример: ЗАТО Александровск Мурманской области. УИК № 221: прикрепилось 409, открепилось 217; УИК № 222: прикрепилось 310, открепилось 218; УИК № 223: прикрепилось 153, открепилось 224.
В целом участков, к которым прикрепилось 200 избирателей и более, 4821 – около 5%. Но прикрепилось к ним 1 664 475 человек, или 30% от общего числа электоральных мигрантов. Можно считать это грубой оценкой размера «коллективной миграции».
Интересно еще сопоставить данные об электоральной миграции с другими показателями. В первую очередь с числом избирателей в регионе. Здесь картина весьма разнообразна. Минимальная доля от списочного числа избирателей прикрепившихся и открепившихся (соответственно 1,23 и 1,29%) в Ингушетии. Надо отметить, что вообще в кавказских республиках электоральных мигрантов немного, вопреки утверждениям некоторых экспертов о том, что значительная часть выходцев из кавказских республик фактически живет за пределами этих республик.
Самая высокая доля открепившихся (12,2%) в Тыве, а самая высокая доля прикрепившихся (15,3%) – в Чукотском АО. Правда, это все маленькие по населению регионы. Но и в более крупных большое разнообразие: в Кемеровской области прикрепившихся и открепившихся 2,8 и 3,6%, а в Чувашской Республике 6,2 и 9,1%. В общем, получается, что этот уровень сильно зависит от политики региональной власти.
Еще одно сравнение – с голосованием по открепительным на прошлых президентских выборах. Отношение числа прикрепившихся к числу голосовавших по открепительным в 2012 году варьируется от 1,2 в Республике Марий Эл до 80,4 в Дагестане. Отношение числа открепившихся к числу выданных в 2012 году открепительных варьируется от 1,6 в Ивановской области до 86,3 в Дагестане. Второе отношение в большинстве регионов более 3, первое более 3 почти в половине регионов.
Напомню, что по данным ЦИК открепительные использовались в 2012 году преимущественно (82%) в рамках внутрирегиональной миграции. И для получения открепительного внутри региона препятствия не столь серьезные, как в случае фактического проживания в другом регионе. Так что рост внутрирегиональной миграции не очень понятен, если опять же не предполагать принуждение.
Наконец, интересно сравнить с голосованием по месту нахождения в тех регионах, где оно было на сентябрьских выборах. Самое низкое значение отношений – в Пермском крае (2,3 по прикрепившимся и 2,5 по открепившимся), но ведь именно в Пермском крае, как мы знаем, принуждение практиковалось и в сентябре, и уровень голосования по месту нахождения был уже тогда высокий. Тем не менее, сейчас оно увеличилось еще более чем в два раза. А в других регионах еще более сильное увеличение: в Бурятии в 7,3 и 8,0 раз, в Ярославской области – в 8,2 и 7,9 раза, Рязанской области – в 9,4 и 9,2 раза, в Карелии – в 10,1 и 10,6 раза, в Кировской области – в 19,0 и 23,3 раза, в Томской области – в 24,7 и 24,1 раза. Если бы это было связано с межрегиональной миграцией, было бы понятно. Но, как показано выше, межрегиональная миграция здесь большой роли не играет. Конечно, активность избирателей будет 18 марта повыше, чем 10 сентября, но в указанных регионах она вряд ли вырастет более чем в полтора раза.
Так что пока апробация нового порядка голосование по месту нахождения вызывает много вопросов.
Аркадий Любарев, член Совета движения «Голос»
Комментариев нет:
Отправить комментарий